В гольф-клубах не только размахивают клюшками и лупят по мячику, стараясь попасть в белый свет, как в копеечку, но и вершат большие дела, ведя переговоры, завершающиеся порой слияниями, поглощениями и другими многомиллиардными сделками.

По справедливости и из принципа

Три главных правила гольфа, сформулированные еще в XVIII веке, гласят:

• Играй на поле, как оно есть.
• Играй мяч, как он лег.
• И если ни то, ни другое невозможно, поступай по справедливости.

Окончательно современный гольф сформировался в XIX веке, в викторианскую эпоху, для которой было характерно неукоснительное следование заведенному порядку даже в мелочах. По сути, нынешний гольф – проекция на современность викторианских нравов и представлений о справедливости. Дресс-код очень строгий: на поле нельзя выйти в спортивном костюме, футболке, кроссовках, джинсах или мини-юбке с голым пупком. Только рубашка с отложным воротником, слаксы или юбка не выше колена, специальные туфли на мягкой подошве и обязательная кепи с солнцезащитным козырьком.

Жестко соблюдается этикет игры – своего рода нравственный кодекс. Нарушения не только чреваты штрафными очками, но могут привести даже к лишению членского билета гольф-клуба. Основная идея кодекса – джентльменское отношение к сопернику. Джентльменство культивируется до такой степени, что в гольфе нет судей, они попросту не нужны: никто не станет оспаривать свою промашку или инкриминировать сопернику то, чего он не совершал. За игрой наблюдает лишь так называемый «маршал» – он следит за скоростью передвижения игроков по полю и соблюдением этикета. Ну, и чисто номинально подсчитывает очки: между взмахами клюшкой игроку несподручно нажимать на кнопки калькулятора или ставить крестики в блокноте. К тому же, это как-то не подобает джентльмену.

Британцы свято чтут свои традиции. Гольф – не исключение. Разве станет уважающий себя англичанин что-то перестраивать на поле – менять расположение гринов, профиль фарвеев и количество ловушек – если здесь играли его деды и прадеды? Вот пример: в середине позапрошлого века число членов гольф-клуба «Сент-Эндрюс» так выросло, что встал вопрос о расширении клабхауса и – о ужас! – дополнительном входе в пропахшее дымом дорогих сигар здание. Вопрос три года дебатировался в парламенте, парламентарии метали громы и молнии. В итоге в северной части клабхауса врезали новую дверь, но самые консервативные гольфисты не пользовались ею лет сорок. Из принципа.

Поле деятельности

Западный мир предельно демократизирован, но старейшие английские гольф-клубы стараются этого не замечать. Раньше гольф был дорогим удовольствием – классический набор из 29 клюшек (а в игре разрешено пользоваться четырнадцатью) обходился в кругленькую сумму. Цена вопроса оказывалась непреодолимым препятствием для людей, нежелательных в клубе. Сегодня экипировка и стоимость членского билета по карману многим, но в закрытые сообщества по-прежнему допускаются лишь избранные. Вступить в клуб можно только по рекомендации кого-то из его членов.

Герметичность закрытых клубов вызвана тем, что их роль связана не только и не столько с гольфом. Политики, дипломаты, бизнесмены, адвокаты, члены правительства – в общем, важные персоны и деловые люди – часто решают на поле весьма серьезные вопросы. Игра продолжается больше четырех часов, за это время игроки проходят километров семь-восемь. А потом начинается главное – общение. На лоне природы, которая усилиями нескольких поколений гринкиперов доведена до идеального состояния райского сада в английском понимании этого слова. Или, если погода не располагает к долгим прогулкам, в клабхаусе, у камина, с бокалом старого доброго виски. Здесь заключаются крупные сделки и определяются судьбы законопроектов. Здесь конкурирующие политические партии приходят к консенсусу.

Для успеха в таких играх вовсе не обязательно обстреливать лунки мячами. Около трети членов самых престижных гольф-клубов – отнюдь не активные игроки. Клубная карта нужна им, чтобы в свое удовольствие и с пользой для дела общаться с людьми своего круга. Кроме того, это часть имиджа – как дом в престижном районе, здоровый образ жизни, крепкая семья. Как благотворительность, толерантность и открытость в общении с прессой, без чего сделать карьеру крайне сложно.

Бизнес на траве

Впрочем, клубов, которые живут по законам позапрошлого века, не так уж много. Виной тому популярность гольфа как спортивного состязания. Гольф с 1980-х годов сам превратился в большой бизнес.

У соревнований высшей лиги громадные призовые фонды, гольф очень уважают крупные рекламодатели. Гольф – заманчивая для инвесторов сфера шоу-бизнеса, интерес к которой подогревают такие суперзвезды, как Тайгер Вудс, уже десять лет не покидающий первую пятерку самых влиятельных знаменитостей в журнале Forbes.

Сейчас в мире около 50 тыс. полей, а число гольфистов перевалило за 100 миллионов. 40% полей сосредоточено в США, где гольф по популярности почти сравнялся с бейсболом. Невероятный гольф-ажиотаж наблюдается в странах Юго-Восточной Азии. Казалось бы, культурные традиции там совсем иные – но в Японии желающих предаваться британской забаве так много, что членство в клубах покупают еще на стадии строительства полей. А в Южной Корее некоторые компании оплачивают высшему и среднему менеджерскому звену гольф-абонементы. Причем все без исключения сотрудники должны ежемесячно сдавать письменные отчеты об участии в турнирах и достигнутых результатах. В этом есть рациональное зерно: гольф воспитывает в игроках необходимые для управленцев качества. По сути, гольф – это модель современного бизнеса, где необходимы точный расчет, способность быстро действовать в кризисных ситуациях, стратегическое мышление, тактическая гибкость и самообладание. Да, именно самообладание: принцип «играй мяч, как он лег» способен вывести из себя святого, особенно если этот мяч застрял под корягой или плавает посередине озера.

Обустройство игровых полей и эксклюзивное обслуживание клиентов требуют больших затрат, и все же гольф – очень выгодный бизнес. В мировой гольф-индустрии вращается более $2 триллионов. Вложения инвесторов с лихвой окупаются за счет развитой инфраструктуры, в которую входят рестораны, бассейны, теннисные корты, сауны, бильярдные, SPA и кинозалы. Да и членский билет стоит недешево. Самый большой вступительный взнос – $1 млн – установлен в престижном японском Tokyo City Club. И все равно очередь туда – от пяти до семи лет. А потом надо еще платить и членские взносы – $200 тыс. в год.

По сути гольф — это модель современного бизнеса, где необходим точный расчет, способность быстро действовать в кризисных ситуациях, стратегическое мышление, тактическая гибкость и самообладание.

Русское поле

Первый в России гольф-клуб – Московский городской на улице Довженко – открылся в 1987 году. С тех пор у нас появилось всего 9 клубов, из которых только два соответствуют профессиональным требованиям: их поля – с каноническими 18-ю лунками, остальные – с 9-ю.

Неспешное приобщение россиян к гольф-культуре объясняется как объективными, так и субъективными причинами. Долгие годы с легкой руки первого президента самым престижным видом спорта у нас считался теннис. К счастью, второй президент не привил стране тотальной любви к боевым единоборствам. Но и развитию гольфа не поспособствовал.

Для отечественных инвесторов гольф-клубы – дело не слишком привлекательное. Окупаемость вложений тут можно сравнить с процессом формирования полей – травяной покров на «гринах» доходит до нужной кондиции лишь через четверть века. К тому же, в московском регионе земля стоит недешево, а для классического поля требуется около 100 гектаров. По разным оценкам, гольф-проект способен выйти «в ноль» лет через 7–10.

Непосредственные затраты на строительство гольф-клуба с развитой гостинично-развлекательной инфраструктурой оцениваются в $20–30 млн. Но, как показывает опыт отечественных «генеральных гольф-заказчиков» Андрея Комарова и Александра Федорова, владельцев промышленной группы ЧТПЗ, реальные затраты на порядок выше. На счету группы ЧТПЗ элитный клуб в подмосковном поселке Пестово, открывшийся в 2006 году. На подходе еще три проекта – в Екатеринбурге, в Дмитровском районе Подмосковья и в Петергофе. В каждый из них челябинцы инвестировали порядка $200 млн.

Сейчас в работе больше 20 гоьф-проектов, половина из них сосредоточена в «зоне больших денег» – в столичном регионе. Чтобы быстрее окупить вложения, девелоперы идут проторенным путем – создают сопутствующую инфраструктуру развлечений. Но есть и отечественное «ноу-хау»: рядом с полем непременно возводится коттеджный поселок, стоимость жилья в котором мгновенно взлетает на 30% по сравнению с другими элитными поселениями.

Спрос по-прежнему превышает предложение, и за пять последних лет вступительные взносы выросли с $10–15 тыс. до 60, а порой и до $100 тыс. Увеличились ежегодные взносы и тарифы на самые разнообразные услуги – проведение турниров, прием гостей, приглашенных членами гольф-клуба, уроки опытных инструкторов, аренду коттеджей и гостиничных номеров, организацию торжеств. Если учесть, что в клубе состоит около 400–500 человек, и ежедневно поле может принять до 250 игроков, то получаются очень неплохие деньги.

Открытый в 1993 году в подмосковном Нахабино Le Meridien Moscow Country Club давно уже окупился. Сейчас это лучший российский гольф-клуб. Он создан на базе МИД РФ, и среди его пятисот членов немало аккредитованных в Москве дипломатов и их российских коллег. На 18-луночном поле часто появляются руководители и топ-менеджеры таких компаний, как «РОСНО», «Альфа-Банк», «Лукойл», Shell, BP, VISA-International, Siemens, Coca-Cola, BMW. Частенько бывает в Нахабино Евгений Кафельников, сменивший теннисную ракетку на бэг с клюшками. Изумительное в ландшафтном отношении поле, включенное в сотню лучших гольф-полей мира, спроектировал знаменитый британский дизайнер Роберт Трент Джонс-младший. Проводящиеся здесь турниры Russian Open включены в календарь европейского European Challenge Tour.

Второе классическое поле на 18 лунок находится в подмосковном Пестове – его тоже спроектировал британский гольф-дизайнер. Это место не уступает Le Meridien по престижности, да и по размеру членских взносов. Клуб, открытый два года назад, обладает более обширной инфраструктурой: кроме отеля, коттеджей, бассейна, ресторана, сауны здесь есть яхт-клуб и конюшня с прогулочными лошадьми.

Что касается Московского городского клуба, то, несмотря на огромный опыт работы, у него просто нет возможности развиваться: территория ограничена, и на поле лишь 9 лунок. В ближнем Подмосковье, на берегу Клязьминского водохранилища, есть клуб «Пирогово» – здесь тоже 9 лунок. Под Петербургом работает такой же «половинчатый» клуб «Дюна». Вот практически и все – если не считать площадок для мини-гольфа, который от шотландской пастушьей игры отличается так же, как пинг-понг от тенниса.

Скоро ситуация изменится. Если верить Ассоциации гольфа России, начнется массированное наступление гольфа на подмосковные и не только коттеджные поселки. Клубы появятся на Волоколамском, Новорижском, Рублевском, Киевском и Калужском направлениях, и еще – в Челябинске, Самаре, Екатеринбурге, Казани, Геленджике. Так что «бизнес-гольф» вполне сможет составить конкуренцию «президентскому теннису».